Интервью с Марковым М.Л. (21.08.2013)
Михаил Леонидович Марков, заместитель директора ФГБУ “ГГИ” по научной работе, любезно согласился ответить на наши вопросы. Мы расспросили его о паводках на Дальнем Востоке, работе проделанной институтом этим летом, ситуации с финансированием гидрометслужбы, а так же о подготовке к VII Всеросийскому гидрологическому съезду.
21.08.2013
- Михаил Леонидович, расскажите, пожалуйста, о работе института этим летом.
- В первой половине лета основные работы касались государственных контрактов по Федеральной целевой программе развития водохозяйственного комплекса России до 2020-го года. Мы сдали по каждому проекту два отчета по второму и третьему этапам. Основная цель первого контракта: исследование процессов формирования стока и разработка методов прогноза на перспективу с учетом изменения климата. Второй государственный контракт касается разработки новых справочников основных гидрологических характеристик по Верхней, Нижней Волге и Каме. В обоих контрактах активное участие принимали московские институты. Это МГУ, Институт водных проблем, Институт географии, базу данных нам готовил ВНИИГМИ МЦД. Также активное участие принимал ВНИСХМ, который дал данные по влажности почвы, испарению и др. Отчеты сданы но, к сожалению, финансирование по ним очень запаздывает. Первые этапы мы сдали в ноябре прошлого года и в январе этого, а деньги получили только в середине лета. То, что мы сейчас сдали, будет рассматриваться на НТС в сентябре, а деньги могут быть перечислены только спустя еще месяц после рассмотрения.
Это была первая половина лета. Вторая половина лета была более-менее спокойной, до тех пор, пока не случились наводнения в бассейне Амура, а в Норильске произошло наоборот маловодье. Низкая водность в р. Норильской связана с очень малым количеством осадков в зимний период. Есть высокая вероятность, что зимой в реке будет такой сток, что его не хватит для водоснабжения Норильского комбината, где потребность в воде порядка 7 м3/c. Для получения информации и согласования работ мы послали в командировку в Норильск нашего специалиста. Сейчас идет подготовка нашего заключения по гидрологическому режиму реки в холодный период года.
Летом сотрудники института продолжали работы по двум контрактам с Невско-Ладожским водным бассейновым управлением, где мы подготовили два сводных отчета СКИОВО по рекам, впадающим с севера в Финский залив и с юга, включая р. Лугу. Предполагаются уже в сентябре общественные слушания, НТС и сдача в государственную экспертизу результатов работ по обоим контрактам.
Летом продолжалась активная работа тех отделов, которые связаны с модернизацией сети. В связи с секвестром бюджетного финансирования с Управлений гидрометслужбы Росгидромета стали поступать в институт письма о закрытии постов, болотной станции. Отдел сети включился в переписку с управлениями, пытаясь как-то найти альтернативные варианты для снижения возможного ущерба мониторингу водных объектов. 22 августа будет совещание в Росгидромете по этому вопросу.
- Осветите ситуацию, которая сложилась на Дальнем Востоке. Какие основные причины наводнений?
- Дальний восток - это район муссонов и дожди там, в летний период года, не редкость, но в этом году продолжительность дождей и объем выпавших осадков перекрыли те максимумы, которые выпадали за период наблюдений более 100 лет. Почему можно судить о том, что они перекрыты? На сайте РусГидро дается информация по притоку в Зейское водохранилище. Так вот, объем притекшей воды за месяц в это водохранилище, если сравнить его с тем, что наблюдалось за предыдущие 60 лет в этом регионе, был обеспеченностью ориентировочно 0,3 %, т.е. это раз в 300 лет. Это данные по объему притекшей воды, а максимумы, на той же Зее были гораздо больше - 15500 м3/с, по сравнению с этим годом- 11700 м3/с. По объему стока и по охвату огромной территории это уникальный случай.
Первые мощные осадки выпали в Становом нагорье в бассейне Зеи, дальше они стали распространяться шире, причем запаздывание между Буреей и Зеей по максимальным расходам составило 2 недели. Довольно значительная часть выпала в Китае, при этом если говорить о ущербе, то он конечно колоссальный, в интернете пишут о том, что он уже оценивается в более 8 млрд рублей. Часть этого ущерба связана с безхозяйственностью. Существуют различные нормативные документы, в частности градостроительный СНиП и его актуальная версия Свод правил (2011 г), где четко написано, что в районах, где наблюдаются катастрофические наводнения, жилая зона должна быть расположена выше отметок 1%-ой обеспеченности. В тех случаях, когда нет возможности этого достичь строятся дамбы обвалования с отметками на 0,5 метра выше экстремальных уровней воды. С выходом Градостроительного кодекса некоторую часть полномочий по застройке передали местным властям. Естественно стали застраивать низинные территории. К примеру, та же самая Зея. Когда там были максимальные расходы 15000 м3/с, то особо никого не топило, а сейчас топит при 3500-4000 м3. Люди после завершения строительства ГЭС естественно решили, что можно спустится вниз ближе к воде и жить, хотя нормативами это запрошено. Если бы это был гидрологически неизученный район, то можно все списать на стихию. Но ведь здесь наблюдения велись с позапрошлого века и, соответственно, уже было хорошо известно какие высотные отметки не подвергаются затоплению при экстремальных паводках. Кстати, последнее обобщение по максимальным расходам воды в этом регионе сделано в конце 2011 года Василенко Н.Г. (зав. отделом научно-технической информации ФГБУ “ГГИ” – прим. ред.). В общем это природная катастрофа с одной стороны, а с другой могло бы быть значительно меньше ущерба, если бы не было такой безхозяйственност и безответсвенности при застройке территорий. Стихия-стихией, но максимумы в Амурской области не были историческими. Исторические произошли на участке р. Амур вверх и вниз по течению от Хабаровска. Ниже вряд ли они перекроют исторические. Но ущербы колоссальные, даже не достигнув максимальных расходов 1% уровней воды. Ну а в природных причинах почему это произошло, конечно надо разбираться совместно с метеорологами, климатологами, -почему в течении месяца один за другим циклоны приходили и почти без перерыва выпадали дожди на громадной территории нашей страны и Китая. Вероятность такого события чрезвычайно мала.
- Почему не происходит своевременных прогнозов чрезвычайных ситуаций связанных с наводнениями?
- Это очень сложный вопрос. В старые времена институт занимался прогнозированием и был отдел гидропрогнозов. Когда этот отдел был, было много экспедиций, была серьезная работа по исследованию процессов формирования стока. Чтобы спрогнозировать весеннее половодье надо не только запас воды в снеге знать, но и надо знать потери. То есть для того чтобы разрабатывать надежные прогнозы, надо в поле ездить, наблюдать, измерять и изучать условия формирования стока не только по данным редкой гидрологической сети постов, но и по разным ландшафтам, малым рекам. Раньше, кроме экспедиционных исследований в стране было более двух десятков воднобалансовых станций, где проводились комплексные гидрометеорологические и гидрогеологическте наблюдения на малых водосборах. Информация этих станций давала возможность более детально оценить текущие условия формирования стока и использовать эти данные в прогнозировании. Все это сейчас практически отсутствует. Действующие 4 воднобалансовые станции существенно сократили виды наблюдений. Гидрометцентр, который занимается прогнозами, ограничивается малым объемом информации и не проводит экспедиционных исследований. Без надлежащего информационного обеспечения нет развития и методам прогнозов на основе математического моделирования гидрологических процессов.
Сокращение дорогостоящих экспериментальных исследований происходит и за границей. Вместе с тем, в результате изменений климата в речных бассейнах произошли определенные изменения условий формирования стока, которые необходимо изучать и учитывать при разработке прогнозов.
Гидрологические прогнозы существенно зависят и от метеорологических прогнозов. А с ними в условиях изменения климата так же возникли большие трудности. Мощные наводнения, которые случились в этом году в Европе (Чехия, Южная Германия и т.д.) по этой причине не были предсказаны. Не предсказаны метеорологами и затяжные дожди на Дальнем Востоке.
Есть определенная надежда, что в перспективе краткосрочные прогнозы будут более точными за счет получения информации о скорости продвижения фронта осадков с помощью доплеровских локаторов. Опробование такого подхода сейчас проводится в Валдайском филиале ГГИ.
- Как осуществляется подготовка к VII Всеросийскому гидрологическому съезду и Ваши ожидания от него?
- Все идет по программе подготовки, которая была разработана в институте и согласована с руководством Росгидромета. В отличие от предыдущих съездов, когда техническая часть выполнялась сотрудниками института принято решение передать большую часть этой работы (создание сайта, организация выставки, подготовка пакетов участников и т.д.) фирмам, которые эту работу активно ведут. Заключен договор с гостиницей Прибалтийская, подготавливается выставка приборов и оборудования. Поступило очень много предложений от желающих выступить. Ожидалось что съезд примет порядка 400 человек, но уже более 500 человек хочет участвовать. Поэтому, может быть, ошиблись с продолжительностью съезда. В старые времена съезды были три, четыре дня. А здесь, получается, что один день для выступлений. Вот это, пожалуй, один из минусов, который у нас впереди. Сейчас присланные тезисы редактируются и готовятся к публикации.
- Кто будет печатать тезисы?
- С типографией пока не ясно. Есть определенный набор типографии, которые традиционно печатают наши монографии, буклеты и т.д. Вероятно, они же и примут участие в печати всей продукции для съезда.
- Вопрос по зарплате. Как выйти из сложившейся ситуации с финансированием?
- Если взять всю гидрометслужбу, то сейчас идет модернизация, покупаются приборы, оборудование и т.д., но все это не приводит к желаемому результату-увеличению объема надежной информации, потому что зарплата у специалистов, не только в ГГИ, очень низкая. Неоднократно ставился вопрос о том, что надо повысить заработную плату наблюдателям, инженерам на сети Росгидромета и сотрудникам научных учреждений. Пока ответа от руководителей МПР и Минфина мы не получили. Вероятно, единая тарифная сетка оплаты работников Гидрометеослужбы в ближайшее время не измениться.
У нас конкурсная система научных заказов. Получается, что зарплата в институте очень зависит от того сколько он ведет государственных контрактов, грантов РФФИ и т.д. Если их много, то более-менее зарплаты будут приемлемы. Но возникает другая проблема. Например, в 2013 г мы набрали государственных контрактов почти на 90 млн рублей (с соисполнителями), но государство не выплачивает их своевременно. Вот тот пример с двумя, даже с тремя, государственными контрактами, которые идут в институте в рамках ФЦП. Задержка с выплатой по первому этапу получилась 7-8 месяцев. Система финансирования по контрактам очень неравномерна. В активную фазу работы мы не получаем денег. Это очень сильно сказывается и на качестве работы. То есть получается, что для устойчивого во времени финансирования необходимо больше заключенных контрактов. Но и это выполнить трудно, так как в институте уже существенно сократился состав специалистов. Выход возможно, в создании фонда из прибыли, который будет использоваться для более равномерного обеспечения заработной платы в институте. При этом, естественно, объем финансовых средств уменьшится за счет налога на прибыль. В какой-то мере в увеличении заработной платы могут помочь и мелкие договора с частными компаниями, идущие без конкурсов. Большая часть их связана с проведением полевых работ. Но не все подразделения в институте могут их выполнить. Это тоже проблема
К еще одному фактору, негативно влияющему на финансовое положение в институте, относится необходимость оплачивать большие коммунальные расходы по зданиям ГГИ и ГЭБ, детского оздоровительного лагеря, охраны, содержание судна и т.д. Над этой проблемой тоже надо работать, что бы увеличить заработную плату сотрудникам.
.
